Ну, не родственник, но почти однофамилец – и то, и другое от греческого слова, обозначающего молоко. Латинское название Galanthus значит “млечный цветок”, намекает на молочно-белый цвет внешних лепестков. По-русски это называется “подснежник” – неплохое название, намекающее на способность этого растения начинать вегетацию под снежным покровом, когда он становится достаточно тонок и прозрачен для того, чтобы верхушка побега поймала свет, пробивающийся через весенний снег, и дала сигнал, что пора выдвигаться. Подснежники воспеты литературой, в том числе детской. “Стали птицы песни петь, и расцвёл подснежник”, и всё такое – хорошо помню, как в детстве ломал голову, что это за цветок такой, про который буквально прожужжали все уши, типа, это такой непременный вестник весны, что прямо каждый знает – расцвёл подснежник, бежим гулять и веселиться, пускать кораблики в ручейках талой воды. Но я никогда ни в детстве, ни очень долго после оного не видел ни одного подснежника и догадывался о том, как я его узнаю, когда наконец встречу, только по Малой советской энциклопедии. Так и не встретил, пока не наступили времена, когда стали продавать луковицы в павильоне Космос на ВДНХ. Поначалу луковицы были скверного качества, и не прорастали. Знакомство с подснежником так и отложилось до нового века, когда качество луковиц улучшилось в достаточной степени. Могу только сказать, что я его себе представлял не так, и растение превзошло ожидания – исключительно стильное творение, скажу я с удовольствием. И в наших краях это действительно настоящий подснежник, действительно первый цветок, который пробивается через снег. Буквально через несколько дней у него будет уже весьма представительная компания, но он без вопросов первый.
В Италии и Франции придумали даже еще более точные названия. Мало ли растений, цветущих ранней весной практически одновременно с галантусами. Но у этого есть совершенно забавное свойство, подмеченное итальянцами и французами, и обе нации тоже зацепились за снег. Французы называют его perce-neige, итальянцы – bucaneve, и это одно и то же – протыкающий снег, растение, которое умеет продырявить снег. Ровно это оно и делает, очень искусно, причем вокруг побегов снег сразу начинает таять еще быстрее, и куртинка оказывается в таком круге быстро прогревающейся весенним солнцем почвы. И где они там, в тёплых Европах нашли снег в таких количествах, что его даже надо протыкать? Видимо, вот где. Интересно, что французское название впервые появилось в 1641 году, то есть в те самые времена, когда в Европе было сильное похолодание, один из эпизодов Малого ледникового периода, про который так любят нынче вспоминать климатические скептики. Предыдущее такое похолодание мы знаем по картинам Питера Брейгеля Мужицкого – видимо, тогда снег действительно был в Западной Европе вполне привычен, люди катались на коньках по замерзшим рекам, а весна была похожа на нашу. В некотором смысле подснежник передаёт нам привет от Брейгеля.
Не каждый год можно увидеть, как галантусы дырявят снег, слишком быстро это происходит, не каждый год застанешь. Порывшись в своём архиве, я обнаружил несколько характерных фоток, еще с тех времён, когда галантусы разрастались большими куртинками.
Увы, с тех пор куртинки сильно поредели – это обычное свойство луковичных. Делящиеся луковицы через несколько лет начинают угнетать друг друга. Ботанически галантус относится к семейству амариллисовые, следовательно это родственник не крокуса и не тюльпана, а нарцисса. В наших садах самый распространённый вид Galanthus nivalis, то есть Галантус снежный, общеевропейский дикорос, но из более теплых краёв – в наших широтах он в естественном состоянии не водится, не даёт самосева, и когда растёт долго на одном месте, медленно, но верно редеет, а это верный признау того, что в нашем климате ему малость неуютно.
У этого симпатичнейшего растения есть два примечательных признака. Во-первых, это весьма редкий пример цветка с зеленым рисунком на лепестках, на внутренних сросшихся лепестках, образующих что-то типа небольшой короны. Если приглядеться, весьма изысканный и необычный рисунок, довольно сильно различающийся от особи к особи – у кого-то такая оторочка, у кого-то размытые пятна. Вторая примочка – такой выдвижной листок, называемый спата, по сходству с одноименным коротким римским мечём. Некоторое сходство действительно есть, хотя мне это больше напоминает такой стоячий воротник, которым прикрывают цветонос вполне возможно как раз оберегая от повреждения в процессе протыкания снега. Выглядит эта спата стильно и создаёт запоминающийся образ растения. И цветёт галантус долго, иной раз до двух недель, при этом вытягивается и уже теряется на фоне крокусов и пролесок.
Небольшое добавление. Слушал я тут недавно одну из лекций Константина Северинова на ютуб-канале Александра Плющева. Лекция была про то, как клетки обеспечивают себя энергией, про АТФ и работу митохондрий, клеточное дыхание. Всё было замечательно как всегда, и ничего кроме восхищения не вызывает просветительский темперамент замечательного ученого. Но одно наблюдение профессора вызвало у меня возражение. Профессор Северинов вспомнил как раз про героев этого поста, про галантусы, заметив, как они классно выбиваются из под снега как будто протаивая себе дыру. И в связи с той лекцией, которую он и давал в тот день, ученый предположил, что это является специальным приспособлением растения, что оно выделяет достаточное количество тепла, чтобы и протаивать вокруг себя снег. Красивая теория. Не могу не заметить, что лет двадцать назад я сделал похожее замечение, обратив внимание, как снег протаивает вокруг стволов и стеблей деревьев, кустарников, даже просто отдельных побегов, и тоже подумал, а не выделение ли это тепла, ведь растения дышат точно так же как животные (процесс одинаковый и митохондрии одни и те же у растений и животных, и процессы в них одни и те же). И поскольку мы с профессором Севериновым коллеги, хотя и в разных областях науки, оба имеем необходимые навыки и умения, чтобы суметь проверить научную гипотезу – то я и приступил к обычному в таких случаях занятию – стал искать научную литературу, смотреть, не изучал ли кто-нибудь тепловыделение растений. Ну и заодно стал сам думать, возможно ли такое, опять не просто так, мечтательно созерцая небо, но разбирая те аспекты физиологии растений, которые связаны с балансом энергий и всем, что с этим связано. Не буду утомлять читателя ссылками на научные труды и прочее, и сразу доложу – мой ответ на вопрос, может ли растение выделить столько тепла, чтобы растопить несколько килограммов снега – однозначно и бесповоротно отрицательный. Нет почти ни единого шанса, чтобы это могло быть верно. В естественных науках – химии, физике, биологии – научные высказывания всегда имеют предположительный, гипотетический характер; так устроена наука – всякое утверждение может быть верно или неверно с некоторой вероятностью. Поэтому мы никогда не говорим, что что-то точно верно. Мы всегда говорим все эти вводные словосочетания “вероятно”, “можно предположить”, “данные указывают на то, что…” и так далее, но степень уверенности у разных высказываний разная. Иногда она очень велика. В таких случаях старинные персонажи обычно предлагали съесть свою шляпу, если они окажутся неправы. И да, шляпу иногда есть приходилось. Но редко.
Итак, я готов съесть свою шляпу (которой у меня никогда не было), что растения не выделяют столько тепла и не плавят снег. В научной литературе есть обсуждение тепловыделения некоторых растений, в очень особых обстоятельствах, и чрезвычайно слабое по интенсивности, настолько, что требуется особо чувствительная аппаратура, чтобы это измерить. Это очень экзотическая тема, по которой существют буквально единичные публикации, настолько это тонкий эффект. И это понятно, растение – организм чрезвычайно экономный, никогда не разбазаривающий то малое, что ему удается добыть на баловство типа ускорения на несколько дней появления на свет из под покрова. Луковичные типа галантуса на все труды по появлению на свет используют запасы луковицы, которые довольно точно расчитаны эволюцией на то, чтобы выбросить наружу лист и цветонос, распутить цветок. Если понаблюдать за всей жизнью галантуса, хорошо видно, что растение старается сделать это как можно быстрее. Для чего? Чтобы успеть завязать плод и довести его до нужно степени зрелости за очень недолгое время, отведенное на вегетацию. Галантус поэтому быстро отцветает, и только тогда на полную выдвигает лист, чтобы фотосинтезом набрать питание на новую луковицу и уйти в покой. Поэтому специально топить снег галантусу без надобности, наоборот он бы хотел так вылезти, чтобы к окончанию цветения стало насколько это возможно тепло, тогда получится получше нафотосинтезировать на новую луковицу. Чтобы реально топить снег нужно очень много тепла – это все знают из элементарного курса физики, в школе решали задачи на плавление льда (это то же самое, что таяние снега) и нагревание воды, и помним, как много для этого нужно тепла. Вода – очень особенное вещество, которому требуется очень много тепла и на плавление, и на нагревание, и на кипение – с этим связано очень многое в Природе. И чтобы реально растопить хоть горсть снега потребовалось бы столько энергии, сколько галантус не перерабатывает за всю свою жизнь от луковицы к цветку и обратно в луковицу. Но галантус и вообще растения не тратят энергию на нагревание – ей находится гораздо более полезное приложение для того, чтобы собственно и состоялось всё то, что происходит с растением в течение жизни. Хорошо, а почему и правда снег тает – ведь мы же обсуждали, как галантус буравит снег, вот и профессор Северинов то же заметил? Очень просто – снег плавит солнце, тепло солнечных лучей. И да, галантус этому помогает, он за счет энергии, запасенной в луковице, начинает расти как только слой снега над ним становится достаточно тонким и пропускает лучи до уровня почвы – тогда растение немного поднимается в толще снега, чтобы суметь начать поглощать солнечную энергию чуть раньше, в первую очередь тепловую (инфракрасную часть солнечного излучения) – темный лист поглощает ее лучше, поверхность нагревается, не внутренним теплом, а теплом солнечных лучей. Солнечного тепла достаточно, чтобы растопить снег в огромных количествах и везде, но рядом с темными листьями, стеблями, стволами это происходит немного быстрее, вот поэтому все это, включая галантус-снегобур, вокруг себя и над собой этот процесс немного ускоряет. И это мы и видим. Галантусу тратить свою энергию незачем, даже если бы и была у него возможность производить тепло в таких количествах.
В заключение еще раз выражу своё восхищение лекциями профессора Северинова. Любой лектор иногда нет-нет да что-нибудь сморозит. По себе знаю – не меньше, чем три-четыре раза за лекцию. По мелочи, основное содержание лекции не страдает.
0 Комментариев