Первое апреля – идеальный повод начать новый садовый сезон на сайте. Вообще-то я потихоньку работал над зимними месяцами, но тут случился этот день, где-то называемый днём дурака, а где-то совсем странно апрельской рыбой – вроде бы именно в эти дни рыбаки возвращались без улова и все над ними насмехались. Так или иначе это точно европейская традиция, даже точнее именно западноевропейская, причём весьма старинная, если не древняя. Так что даже удивительно, что Государственная Дума Российской Федерации Федерального Собрания Российской Федерации до сих пор не учредила первого апреля День Плача и Скрежета Зубовного, чтобы полностью отмежеваться от недружественных традиций растленной Европы – эти забугорные негодяи, подумайте только, считают, что валять дурака можно только в один день в году! И мало ли над чем надумают иные несознательные граждане насмехаться. Дураков, как и многого другого, как известно даже малым детям, у нас нет (рыба пока есть, но это преодолимо). Наш мудрый Законодатель впрочем наверняка решил не ограничивать соотечественников в отправлении высокодуховного занятия сокрушения о грехах остального мира одним днём, и только в этом и осталась загвоздка – в кулуарах идут дискуссии.

В общем, день этот, скорее всего, и не отличался бы от других, и я продолжил бы спокойно работать над другими страничками, чтобы как обычно, поделиться весенними новостями где-то в середине лета.  Конец марта стал уже достаточно однозначно выруливать на весну, немного сырую и туманную, но никаких рецидивов зимы не сулившую. И тат вдруг случился в Ростовской губернии, довольно южной, совершенно сибирский снегопад с метелью, и картинки оттуда напоминали скорее трассу в белом безмолвии на Магадан, где вереницы машин, заваленные снегом, покорно ждут или вызволения, или конца. Но в Подмосковье ничего такого не было, и даже прогноз был вполне скучным. И надо же – таки начался поздно вечером 31 марта хороший снегопад, прямо новогоднего стиля – пушистые хлопья медленно планировали на уже во многих местах открывшуюся землю. И утром Первого Апреля показалось, что зима решила вести себя как персонаж неполиткорректного анекдота – прощается, но не уходит. А сам день получился прямо символическим – от зимнего утра к весеннему полдню. Грех упускать. И смех, и грех – если уж не забывать про дату.  

Начало апреля ещё и лучшее время для того, чтобы разобраться с птичьим населением окрестностей. В это время не выходя из сада можно увидеть почти всех, особенно тех, что прилетели издалека; им нужно немного времени, чтобы отдохнуть с дороги, немного отъесться, а для этого стоит держаться поближе к жилищам двуногих ошибок творения. С точки зрения птиц это короткое время, когда есть хоть какая-то польза от этих отвратительных животных, наделённых маниакальной страстью уничтожать вокруг себя всё живое и созданное для жизни всеми доступными двуногим способами – а на это у них (то есть у нас) фантазия работает совершенно буйно. Я понимаю и разделяю эти чувства , но не могу и отказаться от солидарности со своим подвидом; что поделать, у нас другие виды на жизнь, но попробуем хоть немного вести себя приличнее, а знать, что за птицы прилетают в наши края очень интересно – это хоть отчасти создаёт ощущение стабильности бытия, раз есть существа, которым не лень каждый год шастать туда-сюда, через страны и континенты – значит здесь ещё можно жить, сюда ещё можно добраться, и отсюда ещё можно выбраться. Хоть кому-то. Как минимум уже ранней весной должны быть чижи, чечётки, зеленухи, трясогузки, скворцы, щеглы, зяблики, зарянки. Может и ещё кто завернёт. Очень оптимистическое ощущение.

Немало озадачились таким поворотом сюжета птицы – прилетели, освоились, вроде всё было нормально, открылась земля и можно было начинать думать о гнёздах, – как опять всё белое. С утра впрочем никого кроме синиц, больших и лазоревок, не было видно, хотя уже к концу марта поналетела целая толпа разного крылатого народа, предпочитающего зимовать в тепле и достатке. Синицы, конечно, к таким относятся с плохо скрываемым презрением, и были бы у них возможности, закрыли бы границы перед подобными патриотами-на-лето. Но ничего, только синицы умеют доставать семечки из кормушки с крышей, а поналетевшим всё, что остаётся это унизительно доклевывать объедки со снега и земли.

Зато подснежникам это дало возможность немного оправдаться за конфуз – в этом году они выползли уже когда снег на светлых местах стаял, и ничего не пришлось ни буравить, ни протаивать – ничего романтического, вылез, зацвёл, отцвёл, как все, никакой исключительности. И тут – раз, и накрыло – назвались подснежниками, так полезайте под снег, раз не смогли вылезти; получилась необычная картина, когда цветы торчат прямо из снега, а не из таких лунок как положено по правилам. И если у растений может быть озадаченный вид – то вот он самый и есть – особенно забавно выглядит эта сабля над цветком – как поднятый воротник, чтобы за шиворот снег не сыпался. А некоторые настолько утонули, что сабля выглядит как рука утопающего – последний шанс привлечь к себе внимание, кто ж его знает, что дальше будет.

Но температура выше нуля, и снег начинает потихоньку обваливаться с веток деревьев. И стали подтягиваться разные птицы. Среди веток еле виднеется некий дятел – что то там белого слишком много, точнее не разобрать, но возможно это довольно редкий в наших краях белоспинный, а не пёстрый; увы, лучше он так и не показался. Обычно скандальные сойки как-то притихли – даже им показалась первоапрельская шутка с зимой-на-час не слишком остроумной. На высокой берёзе замечены несколько птиц, поначалу показавшихся свиристелями. Но нет, это сойки, и я раньше никогда не видел, чтобы эти птицы собирались в одном месте больше пары. Видимо, для срочного решения вопроса, а не свалить ли нам отсюда пока не поздно, мало ли что они тут ещё удумают, –  потребовался коллективный разум. Всегда полезно. А вот трудолюбивая галка времени не теряет – раз прилетели, надо обустраиваться – и тащит стройматериал. 

Снег продолжает таять. Появляются новые персонажи. Ворона гонит сороку, возможно, просто хочет догнать и предупредить, что у той бока чем-то белым измазаны. С точки зрения сороки ситуация наверняка выглядит не так: летит она себе спокойно по делам, стройная и прекрасная как стрела, а сзади прицепился какой-то серый мешок с трухой, догнать не может, только добрых птиц потешает; вот же недоразумение на свете живёт, завсегдатай помоек. Вечерами будет совсем весело: если в одном месте прописались вороны, сороки и сойки, шума будет как на заседании Совета безопасности в ООН, и толку столько же. Пока же они куда-то свалили, а на сцене появляются куда более приятные ребята. Их сначала скорее слышно, чем видно: но заливистые трели с разных сторон выдают то, что на самых высоких берёзах окрестностей засело по зеленухе, и устроили они перекличку: сколько нас, никто по дороге не потерялся ли, пора ли обживать местность. Внимательно смотрим – вон они, одна, вторая… Под трели зеленух появляется и стайка чижей. В этом году их особенно много, они уже минимум неделю как прибыли и усердно выискивают потерявшиеся и недоклёваннные синицами семечки.

Ближе к полудню появляется робкое солнце, снежная вата быстро скукоживается и на глазах исчезает. Оживляются птицы – оказалось, что не всё так страшно, зима не вернётся, можно продолжать осваиваться. Синицы, привыкшие за зимние месяцы практически к полной монополии на жизненное пространство и еду, с недоумением глядят на всех этих странных зябликов и чижей, которые много суетятся, но харчевней пользоваться нормально не умеют, а значит – пусть там внизу подъедают крохи, рискуя самим попасть на обед котам.

Солнце окончательно решает выбраться из-за туч; ночной снег исчезает везде, остается только недотаявший зимний, которого ещё немало. Птицы спускаются вниз – тот же самый чижик, который на фоне белого снега виден за версту как модель на обложке гламурного журнала, оказывется очень здорово приспособлен для того, чтобы почти потеряться на фоне пёстрой земли и пробивающихся растений, растительного мусора. Становится понятно, почему молодые птицы, пока ещё неопытные и склонные к авантюрным вылазкам под носом у котов, слегка ещё неуклюжие, отличаются особо пёстрой, но при этом сдержанной по расцветке окраской – так легче потеряться среди веток и прелых листьев, что их и спасает. Таких молодых большинство в стайках; они очень забавные, заметно более упитанные, чем их пожилые родители. 

Последний раз появляются на сцене снегири, бросают прощальный взгляд на окрестности с высокой берёзы, закусывают сережками и сматывают удочки подальше, туда, где ещё сохранились леса. А леса сохранились ещё севернее, отчего за снегирями и идёт слава птиц, перелетающих в обратном направлении – все на юг, они на север. Но летом и все другие перелётные птицы двигаются на север, так что снегири ничем особенным не отличаются, разве что кочуют на небольшие расстояния, и зимой ищут скорее не тепло, а корм. Больше мы их до следущей зимы не увидим, а дефицит рыженького и красненького восполняют зяблики и зарянки. Вон на большой иве у соседей рыженькая точка заливается колоратурами – смотрим в объектив, она самая, зарянка, она же малиновка, очень вовремя прилетела, еды полно, кругом роятся те самые комары-долгунцы, с которыми мы уходили в зиму. Пёстропузый чижик позирует на ветке. Солидная и уверенная в себе зеленуха с брежневскими бровями отдыхает и восстанавливает дыхание между трелями.

Совсем ничего и нигде не осталось от ночного снега. Как это здорово в Природе устроено – попытка обратить ход времени вспять позорно провалилась: выходит солнце и – никаких следов реваншистской вылазки зимы. Я к зиме никаких претензий не имею, даже наоборот – это любимое время года, наряду с весной, летом и осенью, но всему своё время, решила уходить, так и вали отсюда, не задерживайся, мы уже настроились на другое. Вон, крокус первый лезет через семечковую шелуху, которую тут налузгали всякие синицы и зеленухи, и вон же они за этим и наблюдают, ловят весеннее тепло, одобряют перемены, солнце, тепло, семечки и провал реванша. Возрадуемся вместе с ними, и приготовимся к цветению первоцветов – обещали прямо на днях, не задерживаясь – кругом лезут, земля шевелится. Ранняя весна – это у нас так называется весна в апреле, но мы отлично помним все предыдущие вёсны, когда снег только начинал таять в первой декаде апреля, и даже подснежников не было до второй декады, не то что крокусов. Так что весна обещает быть непривычно ранней, а значит долгой.