Если сентябрь – это предчувствие и ожидание конца, то октябрь это бонус, дар сатиров, древних божеств плодородия, изобретателей и неутомимых потребителей вина – от таких можно ждать всего, а претензии предъявлять бесполезно. В сентябре уже всё плохое случилось, или даже если не случилось, то должно было случиться. Человек разумный и уважающий Природу всегда признает, что в наших краях Природа имеет право закончить сезон, и даже если она этого не сделала, то надо относиться к этому как к совершенно незаслуженному подарку. А если сделала, то всё правильно, так нам и надо, не нравится – перебирайтесь в края потеплее, и вообще хватит ныть. Мне – нравится. Вообще, октябрь всегда был одним из моих самых любимых месяцев в саду (остальные одиннадцать тоже в этом списке, но об этом поговорим отдельно), и никогда не обманывал, в отличие от других – потому что ничго и не обещал. В отличие от многих других месяцев, вы даже не должны ничего делать, чтобы октябрь получился – любое растение, посаженное или случайно выросшее, или даже то, что растёт за забором, в октябре обязательно выдаст что-нибудь замечательное – или бешеную игру красок, или открывшееся изящество хитросплетений веток, или стоическое постоянство хвои, или даже просто радость от того, что какой-то надоедливый сорняк в кои-то веки сам решил избавить вас от своей настырности. В октябре всегда – именно всегда, не помню ни одного года без этого – выдаст хотя бы несколько дней прозрачного студёного воздуха, наполненного сиянием уже очень низкого над горизонтов солнца, и это создает совершенно особенный колорит, в котором бесчисленные оттенки осени сплавляются в картину, от которой буквально невозможно оторваться, пока она сама н погаснет вместе с заходящим солнцем.
Октябрь в наших прохладных краях – самый щедрый на цвета месяц. Не на цветы, а на цвета. Летом цветов много, а общий колорит довольно скучный, особенно во второй половине, когда зелень тускнеет, листья изнашиваются и покрываются пылью. Не было бы цветения совсем было бы скучно. Сентябрь всё освежает, возвращает насыщенность тонам и оттенкам, начинается соревнование осенних окрасок. Но только и именно октябрь запускает настоящую игру – чуть не каждое неприметное деревце или кустик устраивает представление. Множество оттенков, нет одинаковых. Но самый главный тон – жёлтый. Все оттенки жёлтого: золото настоящее и позолота, солома, турецкий лимон, лимон из Сорренто, лепесток подсолнуха, латунь, цыплёнок, спелая нива, жухлое сено, янтарь, кислотный цвет рекламного постера, сливочное масло (настоящее сливочное масло вообще-то почти белое, но мы привыкли к подкрашенному), старая бумага, шафран, и так далее с заездом в рыжие, оранжевые, бежевые. Точнее всего октябрь называется в украинском – жовтень, то есть ровно и есть – жёлтый, у нас могло бы быть жёлтень. Интересно, что именно многие славянские языки сохраняют народные, исконные называния для месяцев года, и названия эти что в украинском, что в польском, беларуском, чешском, словенском, хорватском самобытные и сочные, идущие от явлений природы и старинных названий полевых работ. Но желтый цвет как признак месяца подхватил только украинский язык, остальные называют октябрь или листопадом (это довольно удивительно, потому что листопад у разных народов это или октябрь или ноябрь, и совсем непросто понять почему эта разница, и не очень похоже, что это как-то связано с климатическим поясом), или вспоминают какое-нибудь важное дело в поле. А вот мы, и не только мы, но и болгары, и сербы – славянские народы, получившие церковь и основы права пакетом прямо из Восточной Римской империи, которую у нас любят называть Византией, чтобы лишний раз не поминать ненавистный Рим, взяли оттуда и юлианский календарь с латинскими названиями месяцев. Вот и приходится нам в этих важных словах повседневного языка зачем-то поминать одного римского узурпатора и еще одного серого проходимца, приёмного сына узурпатора, основателя династии кровавых маньяков, быстро превративших великую цивилизацию свободных и гордых людей в тухлую мегатиранию, коптившую небеса ещё четыре века дымом пожаров завоевательных войн. А также кучу бессмысленных и недобрых языческих богов и богинь: Януса, Марса, Юнону и еще несколько совсем странных всеми забытых божеств, а на последние месяцы так и вообще не нашлось ничего кроме номера по старому перечислению месяцев от марта, месяца, посвященного римскому богу войны, будь он стократ неладен. Октябрь – просто восьмой, чертовски бестолковое название, даром что римское, да нам постоянно напоминающее про позор разрушения собственной страны. Приходится утешаться, что здесь мы вполне едины с неславянскими европейскими языками, взявшими тот же календарь, но из Западной Римской империи.
1-3 октября. Я люблю смотреть, как увядают хосты… – простите за парафраз самого идиотского стихотворения “лучшего, талантливейшего поэта советской эпохи”. Тем более, что увядание не значит умирания – растения просто уходят в заслуженный отпуск, и перед этим торопливо распихивают по корням и корневищам всё нажитое за лето непосильным фотосинтетическим трудом. У некоторых садоводов есть странная манера обрезать листья хост и других многолетников, как только они показывают первые признаки осеннего увядания. Не стоит этого делать – вы обкрадываете ваши растения, они не для того фотосинтезировали и качали питательные вещества всё лето, чтобы в одночасье лишиться почти всех плодов своего труда, потому что кому-то, видите ли, не нравится несколько желтых пятен или поникшие листья. Хосты увядают чрезвычайно эстетично, особенно сорта с гофрированными листьями – жеманно поникают, понемногу замещая зелёные оттенки жёлтыми, начиная с каёмки – это как раз и есть признак того, что растение выводит капитал в надёжное место. Не будем мешать, а лучше оценим меланхолическую эстетику увядания.
7-8 октября. “Смена красок твоих трогательней осень…” – написал поэт, но, право, ничего трогательного я в этом процессе не вижу. Напротив, это предельно яркое, даже немного наглое поведение – напоследок устроить настоящий фейерверк. Прощаются обычно скромно – это ведь грустно, прощаться? Э, не всегда. Бывает, что уходишь из такого места и от таких людей, что хочется бежать вприпрыжку, и побыстрее. Не на это ли намекают растения? Говорят нам – а пошли-ка вы все ко всем чертям, отдохнуть хочется, это ведь вам кажется, что нам расти в удовольствие, а для нас это тяжкая работа и страдания. То ли дело зима – торчи себе и ни о чём не думай, если конечно, какой-то остолоп не придумал воткнуть тебя совсем не в ту климатическую зону. Насос выключил, и на боковую. Вот, хвойные и всякие вечнозелёные, которых в наших краях всё же мало, вынуждены и зимой горе мыкать, от этого с ними случаются всякие неприятности типа подгорания, да и вообще вечнозелёные они только в чьём-то воображении, и листья с хвоей у них тоже изнашиваются и приходится их исподтишка скидывать, да так, что на этом месте больше ничего не вырастает.
“Вместо слабых мира этого и сильных лишь согласное гуденье насекомых” – вспомним ещё раз того же великого поэта.
Это завораживающее зрелище роения знаменитых боевых комаров действительно неплохо отвлекает от бездарной суеты, которая по недоразумению называется политикой, и вовлекает массы ни к чему более непригодных людей, разделить которых на слабых и сильных можно только условно.
Боевого в них ничего нет. Каждый, если приглядеться, необычайно похож на фею Питера Пена из того первого, ещё рисованного мультфильма Диснея, есть даже подозрение, что именно с них и срисовывал. Роятся эти существа совершенно неутомимо в самые пасмурные и сырые дни, но вопреки распространённому мифу никакого потепления не предвещают – им совершенно это до лампочки, век их короток и они просто пользуются подходящей погодой для важного дела, и никакое особенное тепло им не нужно – они отлично роятся даже если температура не сильно выше нуля. Единственное что и точно нужно это сырость, даже не обязательно водоём, потому что весной они найдут, где вылупиться и развиться, подойдёт и хоршая лужа, и просто постоянно сырое место.
“Вместо слабых мира этого и сильных лишь согласное гуденье насекомых” – вспомним ещё раз того же великого поэта.
Это завораживающее зрелище роения знаменитых боевых комаров действительно неплохо отвлекает от бездарной суеты, которая по недоразумению называется политикой, и вовлекает массы ни к чему более непригодных людей, разделить которых на слабых и сильных можно только условно.
Боевого в них ничего нет. Каждый, если приглядеться, необычайно похож на фею Питера Пена из того первого, ещё рисованного мультфильма Диснея, есть даже подозрение, что именно с них и срисовывал. Роятся эти существа совершенно неутомимо в самые пасмурные и сырые дни, но вопреки распространённому мифу никакого потепления не предвещают – им совершенно это до лампочки, век их короток и они просто пользуются подходящей погодой для важного дела, и никакое особенное тепло им не нужно – они отлично роятся даже если температура не сильно выше нуля. Единственное что и точно нужно это сырость, даже не обязательно водоём, потому что весной они найдут, где вылупиться и развиться, подойдёт и хоршая лужа, и просто постоянно сырое место.
10 октября. Вот и настал последний день. На завтра прогноз жесток и не оставляет надежд на то, что как-нибудь пронесёт. Минус обещают прямо с вечера, а к утру он доедет до минус пяти, а может и ниже. От такого бесполезно укрываться в теплице, теплица защитит от утренника, но гарантированно разморозится, если минус зарядит с вечера. И накрывать тоже бесполезно. Поэтому спокойно получаем удовольствие от последнего дня, тем более, что выдался он солнечным (это обратная сторона сильного заморозка) и исключительно красочным, с золотым закатом в лёгкой дымке начинающей конденсироваться влаги. Попрощаемся с теми цветами, которые точно не переживут, а до этого дня отлично дожили бегонии, отдельные георгины, бархатцы. Ну а все остальное мороз может и пережить, поэтому пока не прощаемся. Что точно жалко – не успело пожелтеть гингко, оно очень красиво желтеет, но поздно, со второй половины октября, а дожить до этого трудно – листья гингко переносят слабые заморозки, но морозная ночь их убъёт, и они обвалятся разом все, как зеркальная витрина, в которую засветили кирпичом. То же случится и с виноградом и его фантастически сложными по форме листьями – им бы тоже еще повисеть и попробовать осенние отенки, но и они от мороза просто скручиваются и отпадают .
11 октября. Не обманули. Морозец случился знатный. Даже в 9 утра температура только слегка начала двигаться вверх от минус пяти. Все растения покрыты изморозью, и это невероятно красиво. Даже кажется, что ничего не пострадало, просто… немного засахарилось. Каёмки особенно красивы на листьях роз. Но это не сахар, и даже не иней – это именно собственная влага растений, вытащенная морозом наружу, поэтому, например, иполучаются такие каёмки на краях – там заканчиваются сосуды, и замерзающая вода разорвала их. Все – и листья, и цветы, даже у георгин сохряняют вид, но это только потому что они свежемороженные – скоро все оттает и превратится в кисель, потеряет цвет, оплывёт вниз. Всё кончено. У гингко листья действительно даже не стали свежеморозиться, а так прямо все и обвалились. И сейчас трудно понять, что сохранилось, а что погибло окончательно. Я должен уехать на несколько дней и увижу только результат. Очень хотелось бы, чтобы, например, уцелели листья барбарисов – они только-только начали окрашиваться, но сильный мороз убивает и их, но есть надежда – они всё же несколько более живучи, чем гингко, и могут сохраниться. Посмотрим. А пока – свежемороженный сад в лучах рассвета очень красив, и это совсем мимолетная красота.
15-16 октября. После той ночи наступил настоящий поздний октябрь – когда холодно и солнечно, и низкое уже солнце даёт отличный золотистый свет. И есть для кого. Тот мороз, как оказалось, всё же был довольно щадящим, и хотя насмерть повалил самых теплолюбивых, и действительно ободрал гингко, многие другие растения сохранили листья и продолжили парад осенних красок. В этом деле есть довольно строгая последовательность: первым, ещё в сентябре, выступает лимонник, затем превращается в многоцветный ковёр девичий виноград. Следом, в первую декаду октября устраивает выставку золота магнолия, и это совершенно невероятное зрелище, жаль что короткое. Именно для магнолии сравнение с золотом уместно – это именно тот, тёплый и глубокий оттенок жёлтого, который вызывает в памяти золотые фоны средневековых мозаик и икон. Сходство это тем более усиливается, что у магнолии крона образует такой мозаичный купол, почти в один слой листьев, и забраться под это дерево в солнечный осенний день гарантирует нереальное ощущение золотого шатра, тем более что и под ногами всё устлано ковром таких же листьев. Так и есть – зрелище золотой магнолии коротко, даже цветёт она дольше – а тут два-три порыва ветра стряхивают листву почти полностью.
20-23 октября. Листва магнолии – отличный укрывной материал, листва магнолии богата дубильными веществами и очень медленно разлагается, отлично сохраняясь до поздней весны. С большим сожалением, – ковёр красив и приятно шуршит – сгребаем и используем. После магнолии вступает следующий яркий солист – лиственница. У лиственницы Кемпфера много очень интересных культиваров. И все хороши, но, на мой вкус, безусловная звезда – Диана, дерево с затейливо извилистыми кривыми ветками. Диана всегда прекрасна, во все сезоны, с иголками и без, но круче всего – именно в октябре, когда приобремтает сочный, плотный жёлтый цвет, особенно насыщенный, когда ловит лучи никого заходящего солнца. Ещё недавно я бы сравнил это с пожаром, но что-то мы все в последнее время наигрались с огнём, не пора ли охладиться и поискать других сравнений, не столь зловещих. Красиво, и всё тут, и тоже невозможно овести взгляд. Удивительно, но у меня три лиственницы Кемпфера, кроме Дианы это еще голубой карлик и плакучая – но желтеют они совершенно по-разному и в разное время. Плакучая – так настолько поздно, уже в ноябре, что часто не успевает, сильный мороз убивает хвою. Карлик желтеет после Дианы, очень красиво, долго сохраняю на желтых ёршиках зелёную каёмку.
24 октября. Последний день осени. Завтра фактически начинается зима. Дело не в снеге, зима не всегда бывает снежной, и начало зимы – это не появление первых сугробов. Зима – это устойчивое подныривание температуры под ноль, сплошные отрицательные ночи, иногда небольшой плюс днём. И больше никто не пытается расти. До этого дня такие находятся, и сильный заморозок им не мешает, потому что одно дело пара холодных ночей, а другое – когда почва охлаждается ниже нуля. Это уже не шутки, надо окончательно убирать с улицы всё, что не сидит в почве и не собирается зимовать. У меня до последнего тусовалась на воле коллекция суккулентов, пеларгонии всех типов. Задним числом скажу – я немного перестарался, надо было убирать раньше, но те же пеларгонии обманчиво сохраняют свежий вид даже когда становится очень холодно, а когда их заносишь под крышу, становится понятно, что подмёрзли они капитально, многим придется отрастать снизу, а некоторые даже выглядят так, что шансы откачать, прямо скажем, призрачные. Но таких, совсем дохлых немного, остальные явно живы, подрежем – отрастут как новые. И некоторые суккуленты, те, что помясистее, немного сварились, и после переезда на зимовку быстренько раскисли.
25-31 октября. Предзимняя погода, стойкий минус по ночам, медленно переваливает через ноль только к полудню. С утра или изморозь, красивыми кристалликами покрыват листья и ягоды калины и барбариса. Или даже небольшой снежок. Оставшиеся листья погибают, есть немало растений, листья которых вполне выдерживают отлаждение до -5 градусов, но еще ниже – только настоящие вечнозелёные, лиственные и хвойные. Интересно, что уже не заморозки, а морозы некоторое время переживают некоторые летники, даже пытаясь продолжать цвести: на первом месте львиный зев, особенно низкорослый. Очень морозостойка калибрахоа, даром что из Мексики родом – страна эта у нас ассоциируется с знойными курортами, но там полно высокогорий с весьма суровым климатом. Но в этом году появился новый рекордсмен стоического отношения к холоду – гибрид петунии и калибрахоа, петхоа. Она очень медленно нарастает летом и сильно отстаёт от обоих предков, но к осени раскочегаривается совершенно буйно и не хочет останавливаться, цветки морозной ночью скукоживаются и тускнеют, но полностью восстанавливаются как только темература перевалит через ноль. Пусть пока висит, в ноябре посмотрим.
Красота😊эх, золотая осень мое любимое время года