Как поживали розы

avchep

18 декабря, 2021

astrid graefin
Астрид Грэфин фон Харденберг
abracadabra
Абракадабра
belvedere
Бельведер
brother cadfael
Бразер Кэдфейл
calissonne
Калиссон
camelot
Камелот
brother cadfael
Кандела
edgar degas
Эдгар Дега
dukat
Дукат
centro-rose
Центро-Розе
constanze mozart
Констанце Моцарт
cremosa
Кремоза
crocus rose
Крокус роуз
flora-colonia
Флора колониа
golden-gate
Голден гейт
hansestadt-rostock
Ханзештадт Росток
irene of denmark
Айрин оф Денмарк
lady gardener
Леди Гарденер
laguna
Лагуна
lavender dream
Лавендер дрим
Lions rose
Лайонз-роуз
luise stone
Луизе Стоун
papi delbard
Папи Дельбар
parky
Парки
pilgrim
Пилгрим
port sunlight
Порт Санлайт
rosanna
Розанна
shropshire lad
Шропшир Лэд
teasing giorgia
Тизинг Джорджия
uetersener klosterrose
Утерзенер Клостеррозе
rosenstadt freising
Розенштадт Фрайзинг
pink rugosa
Розрэ дель'Аи
dagmar hastrup
Жёлтая Дагмар Хаструп
roter korsar
Ротер Корсар

Что такое роза в нашем климате, в Подмосковье, Средней полосе, бореальной климатической зоне? Честно говоря, чужеродный организм, мученица, не жилец. Розу нельзя оставить без присмотра даже на несколько лет – вымрет, заместится подвоем.

А что такое роза вообще?  В подходящем для них климате, в Центральной или Южной Европе, там где зима похожа на наш октябрь? Если вам повезло и вы попали на массовое цветение, в конце апреля – начале июня, и в хорошем розарии или толково сделанном саду – то поздравляю, вы теперь знаете как выглядят райские кущи, и сохраните это воспоминание, пока сами в них не попадете. Если не повезло, а цветение роз в тех местах удивительно короткое – то это довольно бессмысленные неряшливые колючие кусты с банальной листвой, которая еще и обычно или хорошо приправлена пятнистостью, или облита фунгицидами и от этого стала тусклой, с подтеками, полускрученной. Есть несколько сортов, которые цветут как заводные всё время, ими обычно украшают городские скверы – они красивые, но скучные, и к ним относишься как к очередным летникам. 

Но сад без роз – недоразумение. Даже если есть хоть одна, и хоть раз за лето сможет она выдать хоть один цветок – всё, пиши пропало, попали в рабство к этому странному растению. Будем сажать снова и снова, оплакивая потери, будем зимой с ужасом ждать конца – страшных морозов, нестрашных морозов но без снега, страшной оттепели и слякоти ранней весной, возвратных заморозков, чёрных прутиков; будем летом ждать холода и ливней в июне, пилильщиков, сверлильщиков, долбильщиков, пятен всех цветов, и нашествия тли. 

А можно без всего этого? Я уверен, что можно, и по мере сил попробую поделиться некоторыми размышлениями на эту тему. Это ни в коем случае не руководство к действию и не единственно верный способ сосуществования с розами. Каждый находит свой путь.  Кто находит, конечно.

В наших краях на розы нельзя положиться – они найдут способ обмануть ваши ожидания. Поэтому роза не должна быть основным растением ни в одном уголке вашего сада. Пусть более надежные растения создают вид. А розы отлично заполнят промежутки, пазухи, заброшенные уголки. И тогда получается, что розы – просто находка именно для маленького сада, потому что её можно посадить на любом пятачке, и не надо ждать от неё большого куста – он вам просто незачем, листья у розы красивые, но однообразные и в большом количестве бесполезные, и так только место будет занимать. 

Мой главный принцип таков: Не дайте розам сесть вам на шею! Этот принцип выстрадан годами не очень мирного сосуществования: однажды роза под удивительно подходящим названием Алхимист чуть не отправила меня на тот свет. Если роза решит, что она в вашем саду главное, то тут же превратится в подобие избалованного кота, больно царапающегося и кусающегося существа, вечно клянчащего одному ему известное нечто, но точно не то, что вы собираетесь предложить.   

Когда я понял, что можно избавиться от черной пятнистости, снова появилось желание сажать розы. Черная пятнистость это не только очень скверная болезнь, изматывающая растения, но и ужасно неэстетичная вещь. У роз очень красивые листья, с мая до ноября они украшают сад. Они очень разнообразные, глянцевые и матовые, темно-зеленые и бордовые – я вполне бы понял, если бы розы выращивали просто как красиволистные растения, и можно совсем не цвести. Ну, если хотят еще и цвести, то я не против, конечно, но это не главное. Но если на листья садятся черная пятнистость и пероноспороз, от красоты листьев не остается ничего, да и от самих листьев уже к середине лета может не остаться ничего. И тогда уже даже цветами это убожество не спасти. Я насмотрелся на розы в Италии, где черная пятнистость на каждом втором кусте и к июню уже учиняет расправу, иногда даже разгром – но там с этим можно смириться, потому что такое состояние растений гармонирует со стильными руинами, красиво обшарпанными фасадами, и обилием камня в разных видах, но всё же и там иногда возникает вопрос – неужели с этим нельзя ничего сделать, хуже бы точно не было.

Но раз я нашел управу на эти болезни, то и розы вернулись в сад. Но с одним условием – они не должны слишком много о себе понимать. Вообще, я считаю, что они и так должны быть мне безмерно благодарны за избавление от этой гадости, что все остальные вопросы как-то сами должны утрястись с моим минимальным участием.

Во-первых, расти в спартанских условиях, деля почву с другими растениями с плотностью посадок, нарушающую все нормы, не претендуя ни на какие особые условия, довольствуясь полутенью в лучшем случае, а если совсем не повезет, то придется привыкать и к полной тени. Ничего не могу поделать, у меня маленький сад, чем я, кстати, очень доволен – в таком саду ценишь каждый клочок земли и приходится ухитряться использовать это с максимальной пользой. Это очень увлекательная задача.

Во-вторых, зимовать – без укрытия! Я против укрывных растений прежде всего потому что сад должен быть красив всегда – и поздней осенью, и ранней весной. В холодные сезоны сад красив разнообразной хвоей, фактурными стволами деревьев, всякими мелочами. И даже зимой, ведь первая зима ковида показала нам. что в средней полосе тоже могут быть совсем бесснежные зимы, и вряд ли это было последний раз. А уж снег, выпадающий в январе, это совсем обычное дело, почти каждый второй год. И я не хочу любоваться на мотки нетканки и рогожи, убогие дуги, листы шифера и прочие кустарные конструкции, создающие впечатление, что вы не в саду, а на помойке или на свалке вторсырья, ожидающего сортировки. Ну а лапник для меня всегда был табу – это варварство, причем совершенно бессмысленное – почему окрестные сосны должны страдать из-за желающих сделать вид, какие они заботливые и умелые розоводы.

Есть ли какая-то польза в укрытиях? Проблема в том, что это зависит от погоды зимой. Если зима снежная и очень холодная, с морозами сильно ниже -20 градусов, то, конечно, есть. Если не очень холодная и с частыми оттепелями, то укрытия откровенно вредны, под ними все только выпревает, там создаются идеальные условия для всеядных грибов и бактерий. И так называемые “сухие укрытия” не очень-то от этого спасают. Можем ли мы это предсказать, какая будет зима – вопрос праздный, не можем даже приблизительно. Сказки г-на Вильфанда и Ко про то, какая будет зима, остаются сказками, но никто даже не вспоминает, что предсказывали полгода назад из самых лучших побуждений. Поэтому отдав должное всяким способам укрытий, я однажды пришел к выводу, что лучше совсем без них. Хотя, конечно, это с моей стороны немалое лицемерие. Ведь я таки укрываю розы и не только розы – снегом. О том, насколько хорош такой укрывной материал, мы поговорим отдельно. Но так или иначе количество кустов роз перестало сокращаться и последние 5 лет понемногу увеличивается и уже дошло где-то до сорока с лишним. На следующей страничке расскажу немного о сортах.

Итак, последние лет десять я не укрываю роз. Из них последние шесть, уже седьмой я избавился от черной пятнистости, а это дает розам силы, они нормально растут влоть до конца октября. С розами, конечно, главная пробелема в том, что это растения принципиально не нашего климата, в первую очередь дело не в температурах, а в очень жёсткой сезонности в наших широтах. Роза генетически приспособлена к плавному переходу к покою, и довольно короткому периоду самого покоя. Это не удивительно: роза – не листопадное растение с четкой сезонностью, привязанной не к температуре, а к длине светового дня. Роза – растение зимне-зеленое, почти все виды роз, из которых селекцией сделаны современные сорта – кустарники, не сбрасывающие листву и не уходящие в глубокий покой с полной остановкой сокодвижения. Розы зимой так, дремлют слегка, не спят. И это крайне скверно в наших широтах. И сделать с этим радикально ничего нельзя. Наивная идея, что розу можно уговорить поспать по-человечески, если срезать с нее листья, или, о ужас! – спалить листву купоросом пополам с мочевиной – совершенно не учитывает того очевидного факта, что мы не умеем управлять жизнедеятельностью растений, и даже не представляем себе, насколько трудно было бы это сделать. С такой физиологией розы вообще не должны были бы быть способны переживать наши зимы. Но это очень пластичное растение – эволюция заложила в него очень широкие границы живучести, вероятно, потому что виды, использованные для селекции в своей истории сумели приспособиться к очень изменчивому климату, ролшедшему через малые ледниковые периоды и прочие экстремальные испытания. В семействе розоцветных (по-современному, розовых или шиповниковых), такая приспособляемость, кажется, вполне обычна.  

 В странах с мягким климатом типа центральной Европы, розы заканчивают вегетировать в конце октября, когда их просто обрезают, а то бы ещё месячишко повегетировали. И начинают вегетировать в конце февраля – начале марта. К покою переходят постепенно в октябре-ноябре, чуть раньше, если с обрезкой, и позже если без, тогда работает как сигнал “на боковую” просто короткий день. Да, в наших краях их можно бы обрезать пораньше, и хорошо бы это делать, но, во-первых, это не годится для плетистых и высоких шрабов, а во-вторых, жалко. В прошлом году, например, некоторые розы неплохо цвели во второй половине октября, и что – этого лишаться. Не хочется. Поэтому мы выбираем компромиссный вариант, сохраняем весь октябрь в расчете на возможные теплые деньки, которых может и не быть, как в этом году. Потом обрезаем, что можно, а что нельзя кладем пониже, по возможности засовывая под хвойные, благо они есть почти везде. Это к тому, что лапник очень даже можно иметь живой. Хвойные дополнительно работают на снегозадержание, и позволяют быстрее всё завалить снегом. Собственно в этом и только в этом и состоит функция нарезанного лапника.

Главная проблема роз в нашем климате не мороз – под снегом даже -30 выносят почти все. Пару лет назад температура два раза за зиму опускалась еще ниже, это скверно, и весной были видны последствия, но не фатальные. Еще хуже – когда долго держится ниже -20, две-три недели, и такое в последние 5 лет тоже было. По ущербу это равнозначно кратковременным морозам ниже -30. Но все остальное – ерунда. Настоящие поражения морозом у нормально растущих в сезон роз минимальны. Кстати, не раз убеждался в том, что паника про “невызревшие” побеги надумана. По морозостойкости свежие, зеленые, неодревесневшие побеги ничем не уступают одревесневшим. Как ни странно, от сильных морозов чаще страдают как раз старые побеги, которым у основания несколько лет, а новые, и даже те, что называются жировыми, и которые принято безжалостно вырезать, почти всегда зимуют отлично. Еще один популярный миф – роза должна укорениться перез зимой. Имеется в виду, посаженная осенью или пересаженная. Хочется сказать: “Не держите растения за идиотов”. Термин “укорениться” имеет очень мало смысла осенью. У растений есть скелетные толстые  корни, и мы с ними и пересаживаем, они всегда на месте, но их роль состоит в том, чтобы держаться в почве, и чтобы от них отрастали тонкие корни глубокого проникновения, на которых будут образовываться собственно всасывающие корешки и волоски. Такие корни осенью никогда не успеют отрасти, да это и не нужно. Все это хозяйство растет только в теплой почве, и всасывающий аппарат развивается тоже только в теплой почве – в холодной осенней почве ему нет ни малейшего смысла этим заниматься. Когда становится тепло, корневой аппарат развивается с огромной скоростью, если почва хороша, имеет хорошую воздухопроницаемость, потому что для роста корней, точно так же как и для роста побегов, нужен воздух: растения – существа аэробные, и каждая живая клетка хоть над землёй, хоть под землёй должна иметь для жизнедеятельности воздух, и особенно это касается быстро развивающихся частей растения, и корней тоже. Корень в хороших условиях нарастает не намного медленнее надземных побегов. Им нужен воздух, хорошая, рыхлая почва в которй много всякой живности копошится и проделывает себе ходы. Вся эта живность точно так же нуждается в воздухе. В некотором смысле это гарантия – в живой, здоровой почве по определению достаточно воздуха и для живности и для корней.

Поздней осенью корневая система не выполняет вообще никакой роли, особенно если саженец нормально обрезан и у него нет бессмысленной кроны. Тогда смело тыкайте это в почву, естественно, хорошую, и пусть себе там торчит до весны. Тогда и пойдет рост, и корней и всего остального. Недаром ведь питомник Остина, не последний в мире роз, категорически предпочитает продавать свои саженцы с оголенными скелетными корнями, и ничего, все отлично принимается, если только несчастные саженцы не подержат пару месяцев на теплом светлом и сыром складе.

 Самая неприятная проблема зимовки роз в наших краях – бактериальный ожог. Появляющиеся по весне черные пятна на стеблях, которые быстро при первом же потеплении расползаются во все стороны, смыкаются, и если пятно успело опоясать стебель, то всё, что выше обречено, потому что погибли сосуды, проводящая ткань, причем в первую очередь не те, по которым идет вода и питание из почвы – эти находятся глубже и их трудно повредить. А те, по которым сверху вниз идут питательные вещества и… информация – команды от надземной части, которые нужны в том числе и для того, чтобы растение знало, что ему пора развивать корневую систему, – там, наверху происходит очень важная деятельность, для которой нужно много воды и питательных веществ, в частности тех, которые запасли там внизу еще в прошлом сезоне. Без этого потока не будет никакого развития корневой системы. Растение в некотором смысле очень похоже на некоторые большие государства: в области корня полным полно питательных веществ и вообще всего. Но всё это просто так не используется. Нужно дождаться сигнала сверху, распаковать запасы и отправить их наверх – и тогда и только тогда проснувшиеся побеги и листья, используют эти запасы, создадут новые материалы в усвояемой форме и вместе с командами отправят их вниз, в корень. Тогда и только тогда начнется быстрое нарастание новых корешков, которые возьмутся за дело уже серьёзно – возникнет очень тесное сотрудничество между корневой системой и растущими побегами, и это именно сотрудничество, деятельность, которая требует очень хорошего сообщения и сверху-вниз, и снизу вверх. Именно это сотрудничество нарушается, если повреждены ткани нижней части побегов над прививкой, и имено это чаще всего становится причиной тог, что роза вроде жива, но растет плохо и вообще не откликается на подкормки и уход.

И вот, бактериальный ожог быстро распротраняется по низней части побегов и перекрывает эти пути, убивает сосуды, потому что это точно такие же живые клетки, как и все остальное, только особой формы. Возбудитель для этого поражения есть в любой почве (кроме стерильного субстрата промышленных теплиц, но мы не об этом), бороться с ним бесполезно. Повторю еще раз – это моё мнение и мой способ жить с растениями. Я никому не мешаю делать по другому, заливать свои сады хлоркой и купоросом, обмазывать побеги зеленкой,
пожалуйста, если вам это нравится, то проблем нет. Не существует одного-единственного правильного способа ухода за садом, и пусть будут разные. Поэтому я никого ни к чему не призываю, и никого ни в чём не упрекаю, и что самое главное, не предлагаю окончательного решения всех проблем в саду – просто рассказываю, как нравится мне. Просто говорю, что а вот, можно и так, и так тоже получается, и у этого способа есть свои достоинства. Выбирайте, пробуйте.
Итак, возбудитель есть везде, но почему он тогда не уничтожает всё. Значит, растения неплохо с ним справляются и не так-то легко ему в них попасть. И это при том, что стебель растения вовсе не является гладкой непроницаемой снаружи трубой – нет, там полно дыр вполне солидного размера, черех которые любой микроорганизм влезет, не помяв боков. Влезть-влезет, но ничего сделать не спожет, если все клетки целы, имеют хорошую защиту и вообще не собираются никого к себе пускать.

Обычный путь пролезть внутрь – через повреждения, ранки, потертости коры, обломы. Но когда растение хорошо растет, пышет здоровьем, то вокруг царапин и других случайных ранений часто возникают черные пятна, но далеко они не распространяются и никаких проблем не доставляют, потому что клетки, окружающие мето проникновения, здоровы и не дают поражению распространяться. А вот рано весной, когда побеги только показались из-под снега и в первые 2-3 недели, любое черное пятнышко может вдруг бытро, как клякса, начать расползаться. Растение еще слабо, только выходит из покоя, не может настроить себя на отпор гостям. Можно ли с этим что-то сделать? Немного, но достаточно. Во первых, надо понимать, откуда берутся эти ранние раны. В основном, это следствие контакта со льдом. Опасны всякие корки, образующиеся при чередовании оттепелей и морозов. Особенно большая проблема – предзимняя подсыпка. Мы часто это делаем с очень простой целью – спрятать часть стеблей под поверхность, куда даже сильный мороз снаружи не доберется, так что даже в случае полного повреждения надземной части, у нас будет кусочек побега, на котором образуются почки и дадут новые побеги. Роза растет быстро, и если есть одна живая почка, она спасена и будет и расти, и цвести, и набирать массу на следующий сезон. Всё так и это очень хорошая идея, и по той же причине стоит розы заглублять при посадке – я, например, вообще без угрызений совести вбиваю новые саженцы так глубоко, как вообще могу, как будто это не роза, а клематис какой-нибудь. Конечно, и в этом  деле надо соблюдать разум, потому что совсем из глубин побег может и не найти дорогу к свету, погибнет и погубит все растение. Но сантиметров 5 и даже десять почвы побег розы продолевает играючи за несколько дней.

Итак, подсыпать стоит, но не стоит использовать для этого плотный грунт типа песка или просто садовой почвы, основу которой все равно составляет песок, как бы черна и тучна она ни была с виду (я всё это пишу с точки зрения обитателя студёной и непредсказуемой Средней полосы, Нечерноземья; в более благодатных краях почвы другие и проблем меньше, да там и не промерзает все на полметра глубиной). Этот грунт пропитается водой, замерзнет, и при всех колебаниях температуры будет расширяться и сжиматься, и даже чистый песок от этого не спасет; и с ним будет ходуном ходить ледяная корка, повреждая стебли в месте выхода на поверхность. Кольцевая травма, да еще прямо там где начинается грунт, с гарантией занесет заразу, и это, наверное, самая неприятная вещь. Поэтому подсыпать стоит что-то рыхлое. Например, землю из подвесных корзинок – в конце сезона это такой пористый лёгкий материал, в основном состоящий из корешков (большая для меня всегда загадка – а куда делась земля? – впрочем, я знаю ответ, и как нибудь расскажу на специальной страничке, посвященной летниками и корзинкам). И совсем сверху – кокос. Вот кокос я особенно люблю, это великолепный материал в садовом деле: рыхлый, воздухопроницаемый, стерильный, не подверженный гниению, совершенно безвредный, не влияющий на кислотность почвы, да и вообще ни на что не влияющий. Из кокосовой трухи невозможно сделать плодородный субстрат, потому что эти волокна вообще ничего не берут, но здесь нам это не нужно. Нам нужно просто чтобы поверхность была закрыта материалом, которые не даст образоваться плотной корке льда и в большинстве ситуаций даст дышать тому, что под ним. Много кокоса не надо, а на небольшую подсыпку хватает одного брикета на пять роз. А после зимы его можно частично собрать и использовать на другие цели или сохранить, частично смешать с верхним слоем почвы для улучшения проницаемости.

В таком режиме розы зимуют, укрытые снегом тогда, когда он есть. Когда нет, тоже зимуют. Как только вышли из снега, надо их обследовать и обрезать всё, что показывает признаки ожога; при нормальной зимовке это обычно только самые верхушки побегов у среза. Можно даже недельку понаблюдать – опускается ли черная зона; растение часто само её сдерживает, тогда нет проблем у нас, а есть проблемы у возбудителя – не солоно ему хлебавши в этом году будет. Я перешел к этому способу давно, а когда избавился от пятнистости, то ни о чем другом не думаю, просто не имею в этом необходимости. За сезон я теряю один-два куста, не больше, и расскажите мне про тех, кто вообще ничего не теряет (не в один удачный сезон, а регулярно). При этом почти никогда не теряются новые кусты, посаженные накануне или в два-три последних года перед зимовкой. Выпадают обычно старые кусты, утомленные жизнью, попавшие в полную тень, с толстыми, задубевшими побегами. Ну и замечательно, жизнь идёт, надо обновляться. Я, конечно, когда покупаю розы, смотрю, чтобы не нарваться на что-то совсем незимостойкое, из 7-8 зон USDA. Хоть обычно это и враньё, но рисковать смысла нет, сортовые розы  даром не отдают, деньги выбрасывать не хочется. И я совсем не беру чайно-гибридные, но вовсе не потому что они особо нежные, а потому что в большинстве однократные. Впрочем, можно сказать, что это обычное предубеждение, и вообще, вся эта старинная классификация давно утратила смысл, все эти типы давно и многократно перемешались в селекции, и все эти типы присваивают по привычке. Большинство больших розоводческих домов от этих типов уходят, группируя новые сорта роз в коллекции под патентованными названиями по чисто декоративным признакам и сочетаемости. Но как бы это ни называлось,  выращивать в нашем климате однократно-цветущие розы не очень разумно – с нашим климатом их единственное цветение с хорошей вероятностью попадёт или на адскую жару или на затяжные ливни; ну и в этом сезоне пиши пропало.

Еще одно правило, которому я следую в последний период – не брать старые сорта. Все, что выведено приблизительно до 1980-х, из классического ассортимента, хотя бывают исключения, иногда можно попробовать ещё раз что-то постарше. Лучше брать всё, что выведено на рынок уже в этом веке, и чем позже тем лучше. Селекция не стоит на месте, и хотя большинство известных всем розоводов и питомников применяют самые обычные способы селекции, но выбор исходных сортов для гибридизации и понимание того, что они несут в своих генах настолько вырос, что получаются очень хорошие сорта. В этом месте, конечно, может и даже должен встать во веесь рост вопрос – а не с этим ли связаны мои успехи в победах над черной пятнистостью, просто новые сорта все устойчивые, иммунные. Но нет, во-первых, в саду остаются и старые кусты, которые исправно ловили пятнистость и поражались до начала эксперимента. Во-вторых, далеко не все современные сорта так уж иммунны – все же розоводы сначала смотрят на декоративные качества, и если роза получилась красива и ароматна, и хорошо вписывается в коллекцию года, то никто не будет особенно страдать из-за недостаточной сопротивляемости. 

И вот, снег сошёл, начинается выдвижение почек и рост. С этим в наших краях лучше не торопиться, потому что до второй декады апреля получить хороший минус можно отлично. И тогда поспешившие побеги так хорошо получат по башке, что до конца мая забудут как это вообще у них раньше получалось расти. Роза – не самое нежное растение, и даже самые юные листочки из первой-второй пары спокойно переносят отрицательные температуры, но в пределах приличий – до -5-7º почти совсем без проблем. Но ниже – плохо, а такое бывает. В первый год ковида, например, в апреле два раза температура ночами понижалась ниже -10º, и тронувшиеся побеги сильно пострадали вплоть до полной потери точки роста, побеговой меристемы. Тогда почки пришлось перезакладывать, вегетация отложилась на 2-3 недели. А в тот год была очень теплая зима, бесснежная, но тёплая, не было ни одного дня с температурами сильно ниже -20º, крокусы начали обильно цвести уже в марте, розы выдвинули почки тоже в конце марта и вообще показалось, что сейчас-то у нас случится Европа. Мы там уже было раскатали губу, что первое цветение придется на первую половину июня, а то и – мечтать не вредно – на конец мая. И останется пропасть времени для второго, а может и третьего. Но апрельские морозы поставили всё на место. Мечтать оказалось вредно. Поэтому я не люблю раннее таяние снега в наших краях – обычно это ловушка. Пусть попозже, но без фокусов. В этом году было именно так, но и фокусам при этом всё равно нашлось место. Снег начал таять только в конце марта, и не очень торопился. Аперель начался с еще большими сугробами и проталинами только на самых солнечных местах, небольшим снегопадом в конце первой декады, и к середине апреля снега почти не осталось. Весь оставшийся апрель было холодно, в двадцатых числах снова пошел снег, нстолько сильный, что возник немаленький снежный покров, с чем мы и подошли в началу мая. В результате все сильно растянулось, крокусы цвели урывками аж до мая, и практически всё, включая розы не торопились приступать к серьёзному росту. Не было никаких фальстартов, что уже хорошо, но начало вегетации все равно сдвинулось на май.

снегопад 8 апреля

Когла становится совсем тепло и розы начинают выдвигать побеги по пять-десять сантиметров в день, часто появляется одна неприятная напасть. Побеги, один за другим загибаются, верхушка отмирает. Сам побег остается в живых, но боковые почки проснутся не сразу и развитие сильно замедлится. Довольно трудно понять точно, кто так безобразничает. Скорее всего, один из пилильщиков, но какой из них сказать трудно. В рунете по этому поводу есть информация, но она не кажется надежной и не соответствует сведениям на других языках. Поэтому я воздержусь от определения точной причины этого явления. Появилось оно у меня давно, много лет назад. Сначала я решил не обращать внимания. Это отчасти как вилт у клематисов. Если клематисы растут хорошо, и побегов много, можно просто не обращать внимания на то, что некоторая часть загнется. Это проще чем пытаться справиться. Вот и с этими загибающимися побегами у роз, в принципе, та же история – все не загибаются, загибается процентов десять, ну, в общем, и ладно, остальные вырастут, да и эти тоже через некоторок время поймут, что остались без верхушки, и разбудяб боковые почки, хотя это не было запланировано в побеге с самого начала. Так я и поступал несколько лет, но заметил, что с каждым годом таких побегов становится больше, и я много теряю. Это тот случай, когда “без химии” не справиться – все мягкие способы отступают перед напором насекомого, у которого очень простая задача – впрыснуть яйца шприцем-яйцекладом и свалить, а личинки будут развиваться внутри и добраться до них можно только инсектицидом. Внутри побега личинки защищены. И это тот случай, когда химия оправдана. Нужен системный инсектицид. Берем Актару, только оригинальную, от Сингенты, которая в белом пакетике с синей рамочкой и голограммой. Вся остальная актара, которая сейчас расплодилась на рынке, сделана из китайской субстанции, действующее вещество там настоящее, я проверял, но китайцы не научились делать его легкоусваиваемым, это не так просто и требует знания секретов той компании, которая разработала этот инсектицид, Сингенты. Работают заменители оригинальной Актары плохо и фактически только как контактный инсектицид – на кого попадёт, тот и отмучился, все остальные даже не заметят. А смысл Актары именно в системности – в том, что она проникает в ткани растения и разносится соком в сосудах во всех направлениях. Нам сейчас именно это и надо – иначе мы не доберемся до обитателей в серединке побегов. Поэтому беру оригинальную Развожу и опрыскиваю только молодые побеги, хорошенько смачиваю. На все остальное, например, листья на уже распустившихся побегах, не наношу. Другие насекомые, которые просто решили присесть отдохнуть на лист, не должны пострадать. У нас рады всем насекомым, кроме совсем немногих особенно наглых. Листья жрать – пожалуйста, все не съедят, мне хватит. А вот побеги молодые – это наглость, ущерб слишком велик. Если бы у меня было сто кустов роз, и на каждом по двадцать побегов, тогда я бы не стал так жадничать. Десяток побегов из ста – жрите, подавитесь. Но каждый третий особенно на плетистых это перебор, у меня их не так много. Сами напросились. Так или иначе, Актара действует надежно, большинство побегов спасены, иногда даже бывает так, что побег уже начал загибаться, но перестает и такой загогулиной продолжает расти. В этом году обработка оказалась своевременной и признаки поражения проявились на одном единственном побеге, да и он быстро выпрямился и продолжил расти.

Кстати, иногда в советах на разных сайтах я вижу, что Актарой рекомендуют проливать под корень. Не надо этого делать. Из инсектицидов этого типа (неоникотиноидов) только имидаклоприд всасывается через корни и распространяется снизу вверх, и то только если это оригинальный Конфидор от Байера, а не подделки, которых стало чрезвычайно много. Актара же через корни не всасывается и снизу вверх не распространяется, она проникает в растение через листовую пластинку и распространяется от листьев вместе с потоком продуктов фотосинтеза в остальные части побега.

Весной нужно снабдить розы питанием, желательно на весь сезон. Я принципиально не использую никакие легкоусвояемые удобрения, минеральные или органоминеральные, быстрые или медленные, без разницы. Единственное, что можно сделать, это полить под корень ранней весной два-три раза разбавленным раствором растворимого комплексного удобрения, 5-10 грамм на 5 литров. любого, их много в продаже, что-то типа Кристаллона, Буйских и т.п., просто смесь растворимых солей NPK – это помогает растению еще по холодной почве начинать восстанавливать всасывающий аппарат корней – корни после зимы полностью утратили всасывающие волоски, они зимой не нужны, и живут не долго. Корни перезимовавшего растения – это просто такая проволока для крепления в почве. Растение всасывает питание не самими корнями, а тончайшими волосками, которые на них растут, всё время свежие, они быстро изнашиваются, забиваются всякой дрянью. А волоски эти хорошо растут там, где корень чувствует в почве питание. После зимы в наших краях почва промыта, там почти чистая вода, бактерии и грибы, которые поставляют растению питание, ещё не заработали, холодно. Вот в это время я проливаю таким разбавленным минеральных раствором, и добавляю Циркон – многочисленные исследования показывают, что этот препарат хорошо стимулирует развитие корневой системы. Это такой эффект, который очень трудно оценить по визуальным изменениям, но данные исследований вполне убедительны, это понятный эффект. Очень хорошо известно, что всасывающие корешки общаются с почвой с помощью некоторых сигнальных молекул, среди которых много разных органических кислот, которыми обмениваются всасывающие волоски и микроорганизмы почвы в зависимости от того, кому что нужно – там такая торговля потрясающая идет, под землёй. Гидроксикоричные кислоты из Циркона – совершенно естественные кандидаты на роль посредников в такой торговле, что, видимо, и ускоряет развитие активных корней в тот период, когда участники такой торговли из почвы еще как следует не проспались после оттаивания почвы. Когда проснутся, сами начнут торговаться, но в начале можно им немного помочь. Это ускорит дело на неделю-другую, и это нелишне в наших краях, где времени на раскачку, как выражается один известный деятель, никак не вспомню кто, совсем нет. Розы – одно из самых страдающих растений в смысле недобора времени на вегетацию по сравнению с более мягкой Европой – там они начинают на месяц, а то и два раньше, и заканчивают на месяц позже, хотя те же французы и итальянцы любят розы обрезать пораньше, иногда уже в конце октября. В этом смысле роза сильно отличается от многих других декоративных растений, у которых куда более четко выражена сезонность, и зависимость от длины светового дня. А вот роза практически индифферентна к длине светового дня, она готова расти всегда, было бы хоть немного тепла. А у нас как раз его, тепла, и не хватает, реальный сезон розы ограничен именно теплом.

В апреле-мае вносим удобрения на весь сезон, только органику, только то, что требует активной работы почвы и взаимодействия корней и обитателей почвы. Удобрения должны быть достаточно тощими. Можо ведь и органикой перекормить, по крайней мере азота в органике может быть немало. Этого тоже стоит избегать. Это и по-старинке, старый навоз, и немного, и компост. Но в последние годы появилось много отличных удобрений, и сухих гранулированных концентратов всяких навозов, и всяких компонентов органических удобрений по отдельности и в смесях. Как-нибудь я посвящу этому ассортименту отдельную страничку. Пока же посто замечу, что в отличие от готовых минеральных удобрений, где мы прежде всего смотрим (я – смотрел, больше не смотрю) на NPK, у органических удобрений тоже есть такая маркировка, но она почти ничего не значит. В таких удобрения все элеменнты питания связаны и недоступны, пока их не выпустят оттуда микроорганизмы почвы. А с этими ребятами у нас, двуногих, не очень хорошая коммуникация – мы не можем точно и даже приблизительно сказать, что они собираются доставать из удобрений и в каком количестве. Мы можем только смотреть на наши растения и по их внешнему виду и развитию догадываться, хорошо ли мы заправили почву, и хорошо ли там все договорились и усердно ли трудятся. Но я им доверяю. Могу только сказать две вещи – после того как я полностью перешел на такой способ питания растений, во-первых, растёт все отлично, точно не хуже – точно лучше. Во-вторых, сильно изменилась сама почва, она сатла рыхлой и пушистой, рыхлить можно вообще не применяя усилий, а можно и прямо рукой. В наших краях очень легкая почва, песок с минимальным содержанием глины. Когда-то это было большой проблемой, потому что питательная емкость такой почвы минимальна, и она практически ничего не держит. Минеральные удобрения из нее вымываются моментально, получается такая бездонная бочка – почва становилась только хуже. Переход на органику и исключение легкоусвояемых удобрений радикально изменил почву. Да, это произошло сильно не сразу, а постепенно, около 10 лет на весь переход, но результат отличный и можно развивать успех дальше – повышать плодородие.

И ещё одно замечание. Часто можно слышать, что роза – невероятно прожорливое растение, что ей нужно много удобрений, в период активного роста – очень много азота. И самый странный миф – что почва после роз истощена, на ней ничего не растет, ее нужно восстанавливать.  думаю, что это очень большое преувеличение и где-то даже клевета, на розу. Вот на что, спрашивается, розе столько пищи. Роза растет быстро, это да – но что такое быстро. Да, это может быть и полдюжины новых побегов, до нескольких метров каждый. Плюс боковые побеги на стеблях прошлых лет, если сохранились. Честно говоря, это не так уж и много. Листья у роз довольно экономны по размеру, бутонов и цветов может юыть немало, но это тоже не такое уж дорогостоящее в смысле питания мероприятие – заложить бутоны. Мой опят говорит, что роза не требует избытка легкоусвояемого удобрения, и это отличные новости – значит роза может нормально расти на органике, получая питательные веществ за счет работы микррорганизмов почвы, и этого вполне хватает. Достаточность питания хорошо видна по цвету листьев и отсутствию признаков недостатка. Смотреть надо на нижние листья, а не на верхние – на верхние любое растние всегда найдет питание. А вот если хороший цвет сохраняет вся крона, включая самые первые лситья, это безошибочный признак того, что розе (да и вообще растнию) хватает на всё, а больше она просто не съест, потребности нет.     

Во второй декаде июня пожаловала тля. Я испытываю огромное сострадание к этому несчастному существу, которое кажется существует на свете только для того, чтобы им кто-нибудь питался. Это такой мясо-молочный скот в мире насекомых. Если я чего-нибудь по-настоящему боюсь, то это того, что однажды тля вообще не появится. Однажды я посвящу этому насекомому отдельную страничку и раскажу, отчего я так к нему привязан.

На розы тля уже несколько лет залетает только эпизодически и ограничивается двумя-тремя кустами и несколькими побегами, обычно это выдвигающиеся бутоны. На листья роз тля уже давно у меня не претендует, ее единственное место – черешки бутонов и сами бутоны. Там может довольно быстро развернуться хорошая колония в полном составе – с крылатыми и сидячими особями. Тля в этом смысле очень эффективна и работает как хороший, выученный десант – вчера не было, сегодня уже сомкнула ряды, муравьям приходится протискиватся. Замечу, кстати, и еще одну вещь, опять пока кратко – муравьи с наших краях никакую тлю не разносят и не охраняют. Они просто нахлебники, невероятно ленивые и равнодушные – на их глазах всю тлю может сожрать целая толпа разных существ, некоторые из которых по размеру не больше муравьиного брюшка и совершенно беззащитные – но муравьи даже не почешутся хоть немного их шугануть, я уже не говорю о более существенном насилии.

Каждый год тли на розах становится еще меньше, хоть уже давно меньше некуда. В этом – совсем жалкое зрелище. Итак, первый раз мы ее заметили на плетистой розе Камелот, на полдюжине соцветий в буонах. 12 июня это была довольно плотная компания. Клянусь общим предком всех Равнокрылых, накануне никого не было. Наиболее плотные колонии были на двух соцветиях, еще на нескольких были небольшие группы, видимо, квартирмейстеров. Остальные два-чри десятка были чисты, и такими и остались. Внимательно рассмотрев компанию, я увидел, что у некоторых брюшки уже были светло-коричневого цвета, а не зеленого – это хороший признак того, что в брюшках уже завелись нахлебники и тля делает свою работу напрасно.

Итак, пока тля расположилась тлить несколько бутонов розы Камелот, в брюшках некоторых тлей завелись желающие тлить уже ее саму. Это такие микроскопические хищные осы-наездники, их довольно много видов, и точно определить сможет только профессиональный энтомолог. Мне не так уж это важно, важно знать, что в биоразнообразии моего сада эти существа не перевелись. Вот почему (не только) я так тщательно избегаю прыскать инсектицидами почем зря – тлю убить недолго, но с тлей будут уничтожены и те, кто ее, тлю, отлично тлит. И изнутри, и снаружи. Потому что уже через день по тлиные души явился уже настоящий крокодил – личинка божьей коровки. Судя по роскошным желтым подпалинам и внушительному виду, азиатской, успешно и быстро распространяющейся по всему умеренному поясу, и вытесняющей божью коровку нашего детства, ту. которую отправляли на небо за хлебом. Пока она туда-сюда без толку моталась – у нынешнего неба снега не всегда выпросишь, не то, что хлеба, впрочем, мы сами в этом виноваты, прогневали – на земле ее почти вытеснили куда более агрессивные двухточесная и азиатская божьи коровки. Не мудрено, по сравнению с довольно элегантными личинками наших божьих коровок – эти личинки в несколько раз больше и точно жрут как крокодилы. Да какие крокодилы, крокодил сожрет кабанчика и после месяц где-то в тине дремлет. А это ненасытное существо прется и всё, что попадается на пути поглощает вместе со шкурками, такая просека за ним тянется в рядах тлящих и тлимых. И вот, ещё пара дней и от колонии тли остаются редкие уцелевшие, у многих из которых коричневые брюшки. И ещё через два о тле напоминают редкие прилипшие к листьям шкурки – бутоны начинают распускаться.

Камелот, 12 июня

Всё, больше тли на розах в это лето не было. Была еще совсем слабая попытка высадиться на бутоны жёлтой ругозы, она раньше всегда очень хорошо кормила немаленькие колонии тли, но там даже рассказать не о чем. Не знаю, что с ней приключилось, скорее всего, еще один такой крокодил обнаружил ее в момент высадки. Несколько шкурок и одна крылатая особь, с недоуменным видом: “Где же все?” – сидевшая на прицветнике, молча свидетельствовали о случившейся расправе.

Ну и самое главное – как там чёрная пятнистость. Не решиа ли вернуться. Не оказалось ли, что я обольщаюсь победой, а она просто решила передохнуть несколько лет.

Я продолжил в этом году обработки по зарекомендовавшей себя схеме. Как только появились первые листочки в начале мая, начинаем чередовать Экофус и Силиплант раз в неделю то один, то другой, опрыскиванием из хорошего опрыскивателя, дающего мелкое разбрызгивание так, чтобы смачивались все без исключения поверхности растений. Время от времени Экофусом можно пролить под корень, можно вместо опрыскивания, но проливать так, чтобы все веточки попали под душ. Это немного увеличивает расход, но все равно получается не больше литра в месяц Экофуса, а Силипланта на весь сезон уходит чуть больше половины литра. Ещё раз в месяц очень полезно обработать тоже мелким распылением Эпин-Экстра с Феровитом. В первой половине сезона даже лучше раз в 20 дней, так чтобы на два месяца пришлись три обработки. Вот такая схема дает отличный эффект – стабильное нарастание, немедленно после обрезки отцветших соцветий, а на некоторых сортах и почти непрерывно просыпаются боковые почки. Ну а что там с пятнистостями? Нет их. Отслеживаю визуально – все листья здоровые. В августе учинил сплошную инспекцию по всем кустам, обращая спекиальное внимание на нижние листья. Результат меня бы порадовал, если бы это не было то, что ожидалось увидеть. Почти все кусты не имели никаких признаков пятнистостей, ни черной, ни других. Ровная, аккуратная листва, у каждого сорта своя. Дырки на листьях – нет проблем, в сад не могут не залетать листогрызущие насекомые, те же кузнечики, щитники некоторых видов вполне не прочь отведать краешек листа. Вот, на листьях розы Дукат прикольные круглые вырезы, как будто кто-то делал розовые пистоны или конфетти – это так работает пчела-листорез, мегахила – они вырезают такие кружочки для обустройства своих гнезд. Замечательное дело, одобряю, не жалко. Все пчелы – замечательные опылители.

А, постойте-ка, еле долез до куста Крокус-розы – вот они, пятнышки. Аккуратные, черные. Это место заражения – здесь споры гриба смогли прорасти. Но поражение строго ограничено – растение смогло дать отпор, гифы гриба не полезли во все стороны. Возбудитель чёрной пятнистости, да и другие грибы-паразиты используют одну и ту же стратегию для того, чтобы получить максимум. Самое сложное – внедриться в ткани листа, на этом пути у спор множество проблем. Споры попадают на защищенные участки листьев, не прорастают, что-то еще. Прорастает одна спора из тысяч. Но как только гифы гриба проникают внутрь, там уже проще, и гриб впрыскивает в клетки вещества, которые говорят клетке – проник враг, надо срочно что-то делать. Зачем же он так выдаёт себя, он что, ненормальный, ведь сейчас будут бить! Бить будут, точно, только растение не очень хорошо умеет бить прицельно. Вместо этого растение пытается буквально выжечь всё, что попало в клетку и соседние клетки, выделяя сильные окислители – это называется реакцией сверхчувствительности. Удивительно, но мы теперь очень хорошо про это узнали, потому что ровно то же самое иногда происходит при поражении ковидом – сильнейший иммунный ответ организма, цитокиновый шторм, убивает не только проникший вирус, но и пораженный орган и иногда и человека. У растений реакция, конечно, намного проще и она не такая уж и бессмысленная – ведь растению потерять один или несколько листьев не смертельно – новые отрастут. Поэтому такая реакция, когда вокруг места первого поражения, черного пятна, возникает пожелтение, желтая зона разрастается и лист может совсем отвалиться – именно это мы считаем поражением, но это, на самом деле, реакция растения на поражение – изолировать очаг поражения и даже сбросить пораженный лист. Увы, и гриб не идиот – он приблизительно на это и расчитывал, потому что теперь спокойно может доесть лист, и сформировать органы размножения, на остатках листа выдвинуть конидии или другие приспособления для стрельбы в мир новыми спорами. Новые споры летят и заражают новые кусты. Так и работает и черная пятнистость, да и многие другие грибные болезни растений. Грибы-вредители (ненавижу это слово, но иногда не хочется использовать заумное и не всем понятное слово патогены) ведь в большинстве своем не настоящие паразиты – настоящие паразиты живут на живом растении и питаются живыми тканями или соками. Такие грибы тоже есть, но большинство все же предпочитает просто заставить растение погибнуть или целиком или частично, и питаться мертвыми остатками.

И вот тут-то у растений и возникает возможность нарушить зловещие планы. Надо сохранять спокойствие, не впадать в панику (а мощная реакция сверхчувствительности, пожелтение и отмирание – это в некотором смысле и есть паника, паника клеток). Для этого селекционеры отбирают устойчивые сорта – и одна из причин устойчивости, иммунности как раз и есть более спокойная реакция на проникновение гриба. А с другой стороны мы помогаем силипланто-экофусными обработками, которые, по моей гипотезе, заметно снижают шансы спор на прорастание. И дополняет это обработки Эпин-Феровит, уменьшающие интенсивность реакции на стресс (а проникновение вредителя – это такой же стресс) и улучшащие общий тонус растения. И вот на почти всех розах мы видим, можно сказать, абсолютный результат – ни одного пятна поражения. А на розе Крокус видим несколько небольших пятен, с которых так и не началось распространение очагов поражения, пожелтение, отмирание, паника. Почему так получилось с этой розой, что результат отличный, но не абсолютный. Мое предположение простое – она растет в самом дальнем углу, мне лень к ней продираться поближе и я ее обрабатываю струйкой издалека. Обрабатываю хорошо, но струйка, видимо, не смачивает обратную поверхность листьев – для этого нужно подойти поближе с распылителем и дать хорошее облако капелек. В общем, в каком-то смысле пятнышки на этой розе оказываются еще одним доводом не против, а в пользу обработок. Кстати, это довольно правдоподобное наблюдение еще и потому, что победа над черной пятнистостью у меня случилась не только тогда, когда я начал применять сначала Силиплант, а затем Экофус, но и когда наконец обзавелся хорошим надежным опрыскивателем от Гардены, который дает отличное распыление и служит верой и правдой уже те же 6-7 лет. А до этого я каждый год покупал какое-то китайское дерьмо, которого хватало на пару месяцев, и распыление было жалким. В словосочетании “китайское дерьмо” основной смысл в слове дерьмо, потому что ту же Гардену тоже делают в Китае, только хорошо.

Вот так выглядят листья роз в августе, и минимум до середины сентября. Там можно разглядеть один-два листа с пятнистостью, – в реальной жизни что-нибудь да проскочит. Но это очень сильно надо искать. 

В сентябре понемногу прекращаю обработки. Можно было бы продолжить, но очень эта выдалась какая-то беспросветная, холодная, мокрая. Уже 17 сентября случились неприятные и очень сильные заморозки, и после этого не было ни одного дня с температурой выше +14-15 градусов. И хотя почти все розы набрали бутоны, ждать от них цветения уже было трудно. И вот в начале октября повились и черная пятнистость и пероноспороз, и на многих розах, минимум на шести сортах – Дукат, Парки, Камелот, Голден гейт, Астрид Грэфин, Лагуна – довольно много. Меня это радует. Это значит, что возбудитель никуда не делся, но раньше не мог приступить к поражению, мешали и обработки и общее хорошее состояние растений. Как только обработки прекратились, а холодная сырая погода ослабила растения, он тут как тут. Впрочем, даже при весьма сильном числе очагов заражения на листьях, степень поражения остается умеренной – она не ослабляет растения, пораженные листья не желтеют и не опадают. Вот и хорошо, продолжим наши взаимоотношения на следующий год.

6 комментариев

  1. Аня

    Как всегда очень интересно и увлекательно!

    Ответить
    • avchep

      Спасибо! Это первый отклик на сайте. Надеюсь не последний. И скоро выйдет продожение.

      Ответить
      • Аня

        Отлично! Буду ждать продолжения

        Ответить
  2. Карина

    Гуглила «надо ли закрывать розу зимой», а откопала целый научный труд! Спасибо, интересно и увлекательно!

    Ответить
    • admin

      Самое забавное, что вывод простой – скорее всё же надо, по крайней мере, для спокойствия. Но можно не закрывать, и если спокойно относится к некоторым потерям, можно вполне получить неплохие результаты. Впрочем, мы ещё продолжим эти наблюдения.

      Ответить
  3. Маша

    Не знаю, что я тут делаю в 2 ночи, у меня и роз то ещё нет, но написано так складно, будто читаешь природный детектив) спасибо!!! Пойду гуглить сорта роз)

    Ответить

Оставить комментарий к Карина Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *